Первые два ГНС располагались в центре афганских кишлаков. Зная местный менталитет, мы постоянно ощущали внутреннее напряжение, особенно ночами. Я, как командир, пребывал на 33ГНС - стыке 2-го и 3-го ТПБ. Севернее от нас в Хинджане (Чаугани) дислоцировалось подразделение 177 мотострелкового полка, под охраной которого находился весь перевал Саланг.

Личный состав размещался в жилом доме. Здание за определенную плату предоставлял его владелец - богатый афганец. Оно было возведено из глины, даже полы - из-за чего их регулярно смачивали водой. За неимением стекол оконные рамы закрывались полиэтиленовой пленкой. Постепенно жилище обустроили: низ забетонировали, покрыли плиткой ПХВ, стены обшили досками ящиков из-под артиллерийских снарядов, повесили на окна шелковые занавески. Все шесть комнат освещались 24-вольтовым генератором двигателя ПНУ - получилось довольно уютно. Весной 1984 года на территории построили бассейн размером 5х3.

Наш ГНС состоял из 7 человек, включая меня и двух солдат, прикомандированных от "пехоты" - водителя и стрелка БТР-60. Бронетранспортер ("коробочка") служил нам как для защиты, так и патрульно-аварийной машиной. При необходимости члены его экипажа орудовали словно опытные монтажники-трубопроводчики.

Как оберегалась магистраль? - Расположенная южнее 33-го минометная батарея контролировала местность в пределах видимости протяженностью около 800 метров. Примерно такие же отрезки охраняли два выносных танковых поста, выставляемых в светлое время суток.

Южнее минометной батареи находился 34ГНС (5 человек - "карандашей") под командованием сержанта с приданным БТР-60 мотострелков. Еще южнее располагался 35ГНС (тоже 5 человек). Здесь помещения для личного состава строили своими силами. Пространство посреди двух установленных параллельно деревянных щитов закладывалось булыжниками, заливалось цементным раствором - такая вот технология сооружения стен. Крышу перекрывали поврежденными (ровными) трубами, бетонировали. Сверху насыпали метровый слой глины, гарантировавший терпимый климат внутри. Для приготовления пищи использовали малогабаритные кухни. Продукты еженедельно привозил старшина роты.

В мае 1984 года через перевал Саланг специально для солярки проложили вторую линию ПМТП-100 (эпизодически по ней также подавали авиакеросин). На территориях ГНС сделали площадки под вторые ПНУ-100/200м.

Наш район относился к разряду беспокойных. Подножье перевала - горы с растительностью обеспечивали хорошую маскировку, создавали благоприятные условия бандформированиям для обстрелов транспорта и нарушений «артерии жизни». Перерывы при нормальном функционировании бывали редко, когда Баграмские склады заполнялись топливом (суммарно 7-8 суток за месяц). Простои от двадцати минут до двух часов имели место ежесуточно, на период ликвидации аварии на чьем-либо участке. Это время занималось обслуживанием насосных установок.

Для проверки трассы, работы с подчиненными в гарнизонах я выезжал на БТР-60 с экипажем и одним монтажником. Десантное отделение укомплектовывали монтажным инструментом, задвижкой, вставками разного размера, к бортам закрепляли минимум четыре трубыВесна87 / 17ГНС / БТР-60 трубачей - в начале 1986 года в батальоны поступили такие вот уже "свои" бронетранспортеры: водитель - из личного состава автомобильного взвода, стрелок - один из монтажников-трубопроводчиков ПАК. ("макаронины"). Если позволяла обстановка, несправность устраняли вдвоем плюс водитель. Когда разрушения были масштабными (более четырех труб или пожар), дополнительно забирали по два "карандаша" с каждого ГНС, а иногда другую "коробочку", на которую грузили до двадцати "макаронин".

В один из дней 1984 года между 34 и 35ГНС душманы устроили засаду медленно поднимавшимся на перевал афганским "наливникам". Движущуюся впереди процессии БРДМ поразили гранатометом. Движение застопорилось. Чтобы выйти из прицела боевиков, седельные тягачи КамАЗ с полуприцепами (на них устанавливали резервуары для налива горючего, отсюда - "наливник") не могли ни объехать подорванную машину, ни развернуться на узкой дороге по причине своей длины. Тогда шоферы сами прострелили трубопровод надеясь, что к неисправности оперативно выедут "трубачи" с бронегруппой.

Действительно, обнаружив по прыгающей стрелке манометра утечку, мы выдвинулись к месту предполагаемой "диверсии". Из-за поворота валили клубы черного дыма, отчетлива слышалась пальба. Представив масштабы повреждений, я доложил об этом по рации, распорядился остановить насосы. Загрузив обе "коробочки" всеми имеющимися "макаронинами", аварийной командой семь человек въехали в ущелье.

На шоссе под пронзительный вой лопавшихся колес полыхали БРДМ и два КамАЗа. Обочиной огненной струей бежал воспламенившийся керосин. Перекачка прекращена, но горючее стекало из пробоин вниз, вдоль основной магистрали, выжигая резиновые уплотнительные кольца неповрежденных стыков. Из-под прогоравших уплотнений керосин с шипением вырывался наружу, подливая "масла в огонь". Казалось, горит не меньше километра (позднее заменили 20 труб = 120 метров).

Тем временем по горам открыли стрельбу 5 прибывших танков, с воздуха скалистую местность начали обрабатывать две пары вертолетов. Через 2,5 часа сражение закончилось, танкисты стащили подбитую технику с пути. От высокой температуры трубы изогнулись спиралями и имели не только пулевые отверстия от огнестрельного оружия, но и рваные места наезда гусениц. Мы приступили к восстановлению ПМТ. Через тридцать минут подачу возобновили.